Это продолжалось около часа, и вдруг, неожиданно для нас, он заявил, что предоставляет нам передышку, распорядился накормить нас перед смертью, и все мы под конвоем были отправлены в чайную, где нас посадили за длинный стол, подали чай и по булочке. Усталые и  голодные, усевшись за столом, мы молча смотрели друг на друга и не понимали, что происходит с нами. Не успели мы устроиться за столом и проглотить, может быть, в последний раз кусок хлеба, как раздался сильный взрыв, судя по звуку, разорвался снаряд. Что это?! Откуда мог прилететь снаряд, чей он, наш или вражеский? Нас, приговоренных к расстрелу, этот взрыв возвратил к жизни.

Как потом выяснилось, по Вятскому била артиллерия Красной армии, подходили наши отряды для подавления восстания бело-зеленых банд. В селе началась паника, народ побежал во все стороны. Наши конвоиры, оставив нас за столом, тоже побежали, и мы оказались свободными. Вот как бывает в жизни. Выбежав из чайной, мы увидели, как в село вступил красноармейский отряд, пехота с пулеметами и пушками, даже с походной кухней. Один из наших товарищей во время паники отобрал у конвоира винтовку, и эта винтовка привела нас к новому аресту, но арестованы мы были уже красноармейцами, отрядом которых командовал прибывший из Москвы товарищ Вологжанинов. С нами разобрались, освободили. Вот так мы остались живыми. Этого никогда не забудешь».

Мой собеседник глубоко вздохнул, а после передышки продолжил свой рассказ. После освобождения он и еще двое красноармейцев Котельнического железнодорожного полка получили задание пробраться в Данилов, разведать обстановку и сообщить уездному ревкому. Стояло летнее утро. Бывший начальник Середской милиции Александр Васильевич Седавкин шел от села Вятского к Пучковскому разъезду. Кто не поймет душевного состояния и настроения человека, который вчера по своей оплошности и потере бдительности должен был умереть от вражеской пули, а сегодня вместе с товарищами шагает по родной земле, облеченный доверием народа, свободный и готовый для новой борьбы. Хотелось петь, он жадно вдыхал в себя воздух свободного летнего утра, слушал пение жаворонка, любовался природой.

Они подходили к разъезду и вдруг на полотне железной дороги увидели вооруженных винтовками людей! «Нам кричат: «Ложись!» - рассказывает Седавкин. - Кто они, эти люди? Наши или зеленые, что им от нас надо? Эти мысли молниеносно пронеслись в голове, и я приказал своим спутникам ложиться, а сам пошел навстречу предупреждавшим нас людям. Меня окружили. В такую минуту человек не может быть спокойным, и я, конечно, переживал, но думал не о смерти - о жизни, и предчувствие меня не обмануло. Окружившие меня люди оказались красноармейцами, и некоторые из них узнали меня. Это была красноармейская застава, охранявшая железнодорожный путь. Командир заставы прочитал выданный нам документ, это была небольшая бумажка, написанная карандашом, без печати и штампа, и подписанная товарищем Вологжаниновым. Но бумажке поверили. Может быть, знали подписавшего ее человека, его подпись. Мы рассказали, что восстание мятежников в Середе и Вятском подавлено, а мы посланы с донесением об этом уездному ревкому.

Начальник заставы посадил нас в товарный вагон шедшего от Ярославля поезда с порожними вагонами и предупредил, что между станцией Путятино и Вахромеевским (Пантелеево) разъездом бело-зеленые банды взорвали деревянный мост через реку Касть, и от Путятина до Данилова придется добираться пешком. На станции Путятино нас встретил комендант, проверил документы и разрешил следовать по железнодорожному полотну. По дороге нас останавливали еще несколько раз, но это были свои, и нам давали зеленую улицу, помогли перебраться по временной переправе через реку Касть. После недавних тревожных переживаний, когда человек смотрел в глаза смерти, двадцатикилометровый путь казался мне таким легким и радостным, что я не заметил, как мы подошли к Данилову. В эти минуты душа моя ликовала и пела, хотелось всех обнимать и целовать родную землю». По партийной мобилизации в 1920 году Александр Седавкин ушел на фронт гражданской войны, дрался с врагами международной и внутренней контрреволюции, а после войны вместе со всем советским народом восстанавливал народное хозяйство, работал, потом вышел на пенсию...>

 

 

И вот ниже  приведу ещё один отрывок из рассказа, гуляющего на просторах рунета, и размещённого на сайте историко-культурного центра «Вятское». Одно из его главных достоинств это описание внешних данных Кости Озерова, которые отсутствуют в других рассказах. Начинает раскрываться и фигура другого лидера Г.Пашкова, на которого мы тоже обратим внимание. В этой статье, как и во многих других также есть нестыковки. Например, появляется в качестве родовой деревни К.Озерова – Филинское. Но, любой знает, что Костя Озеров из д. Привалово. Дело, в том, что множество деревень окружающих Привалово (Казара –северо-восточная часть Бухаловского прихода ) имели по 1-3 двора с фамилией Озеровых, многие из которых однофамильцы.  

 

     Интересен  факт сбрасывания листовок с аэроплана, о котором в других источниках ни слова. Один человек мне, правда, рассказывал об этом, и даже сей раритет хотел принести  и подарить... До сих пор несёт…  Три года прошло :)  Далее, в тексте, где речь идёт о 60-70 км сплошного леса от Бухалова и до самой Костромы, хочется спросить авторов о знании здешних мест, и как они умудрились 30-40 км превратить в 60? Да и сплошным лес никогда не был, тем более «до самой Костромы».

"НА ВОРОНЬЕМ БОЛОТЕ"

                                               А. АЛЕКСАШКИН, В. МЯСНИКОВ

                                         (http://vyatskoe.yar.ru/pressa/pressa9.htm)

<…С двумя весьма непохожими лицами связана эта кровавая крестьянская война в Понизовкинской низине.

    Идейным вождем ее был Георгий Андреевич Пашков - учитель математики Вятского начального училища, в недавнем прошлом штабс-капитан. Несмотря на увечье (потерял глаз в боях с немцами под Иван-градом), слыл он азартным охотником. Предпочитал охоту по зайцам с гончими-костромичами, облюбовав для этого Понизовкины просеки возле Бора. Заглядывал и в Вятское в гостиницу Зелинского, где отводил душу за бильярдным столом. Слыл он неплохим оратором, начитанным человеком. Вел дружбу с другим даниловским учителем и тоже штабс-капитаном Иваном Успенским. По убеждениям оба стояли на платформе правых эсеров. Если Георгий Пашков был главным идейным вожаком местных "зеленых", то функции командира принял на себя Константин Озеров, биография которого изобилует штрихами уголовного свойства. Его разбойно-колоритная фигура в свое время породила в даниловских и середских краях много слухов. Шла о нем молва как о храбром офицере. Справедливости ради, ни в природном уме, ни в силе воли ему отказать было нельзя. Крепко держал он в своих татуированных руках сотни людей. Во взгляде - дерзкая решимость и изрядная отчаянная смелость. Лихо закручивал усы - да так, чтобы левый ус прикрывал на щеке крупное родимое пятно.

    Однако факты не оставляют места для домыслов. Уроженец деревни Филинское, из крестьянской семьи, попал он в Питер, в "мальчики", пошел было по "кожевенному делу", но свернула его судьба на кривую дорожку. Садистски обращался с молодой женой Екатериной Закатовой. По пьяному делу из "бульдога" застрелил родственника. Оказался в камере с уголовниками. Отсюда на его скулах появились шрамы, на левой руке наколка в виде змеи, на правой - засинела "русалка".

    Озеров имел взрывчатый, агрессивный характер. Однажды, не задумываясь, расстрелял старика-пастуха, не отдавшего овцу. В другой раз нагайкой до полусмерти забил своего же бандита. Но слабостью его были... бархатные шубы. Буквально охотился за ними. Забирал у населения и продавал потом в Костроме.

    Первая встреча Георгия Пашкова с Константином Озеровым произошла в сосновом бору у деревни Тайбузино на границе Данилoвского и Любимского уездов. Антисоветизм интеллектуала Пашкова и откровенно разбойный авантюризм Озерова дополнили, друг друга. Вскоре они сумели "поглотить" нарождающиеся с уголовным уклоном банды Желябина и Журавского.

ГОСУДАРСТВО ЗЕЛЕНЫХ

    От села Бухалова - неофициальной столицы "зеленых" - лес тянулся до самой Костромы на 60 - 70 верст. Лес первобытный, непроходимый из-за болот. Здесь и обустроились бандиты. Землянки были с нарами, печами, колодцами. В районе Шигинского поля, у Волчьего горла, стояла землянка-крепость. Это владение братьев Озеровых - Константина и Дмитрия. А на Вороньем болоте, недалеко от пчельника старика Ершонкова, жившего здесь с дочкой Настей, вырыли землянку побольше. Это база Пашкова.

    Перебежавший к красным из леса дезертир рассказывал: "Бандиты называют себя народной армией. На штабной землянке висит красно-зеленый флаг. Имеются штампы и печать... Винтовки русские и итальянские, три пулемета "люис"... Люди разбиты на пять рот, да имеется еще рабочая рота. Сформированы команды разведчиков, пулеметчиков, велосипедистов. Есть лазарет с флагом Красного Креста и даже маленькая парикмахерская. В обиходе обращение - "господин офицер"...

КРОВАВАЯ ХРОНИКА

    Газета "Известия Ярославского губисполкома" сообщала в заметке "На Путятинском фронте":

    "Бандиты 4 - 5 июля 1919 года заняли район станции Путятино и Вахрамеевского разъезда. Они подожгли мост на 48-й версте. Это уже грозило тылам 6-й Советской армии Северного фронта. Сюда прибыл второй Ярославский отряд под командой чекиста Степана Васильева. Отряд форсированным маршем ушел к озеру Кривяк, где гнездились мобильные разбойные группы..."

    Не по дням, а по часам рос счет кровавых дел бандформирования Пашкова-Озерова.

    ...Помощника Любимского уездного военного комиссара Вавилова бандиты ожидали в лесу три часа. Стреляли залпом. Лошадь бросилась в сторону, и Вавилов, соскочив с тарантаса, кинулся в лес. Догнал его Константин Степанов и ударил наганом по голове. "Костя! Не трогай... Ведь у меня дети..." Вавилова поставили к березе. Бросили жребий, кому добивать. Стреляли в лицо.

    Бандит Михаил Романов с группой дезертиров ворвался ночью в дом милиционера Петухова в деревне Хлестово. Подняли с постели. Убив, бросили в муравейник на опушке леса...

    Убиты несколько бойцов из отряда Щербакова и сам командир...

    На рассвете расстреляли дом, в котором жил волостной военный комиссар Владимир Витковский. Окна, двери оказались все простреляны. Стреляли из-за отвода, возле которого потом обнаружили свыше полусотни винтовочных гильз...

    Крестьянин из Спаса Иван Трошилов, отец шестерых детей, пошел драть лыко на лапти на Красную гриву, где росло много липняка. Озеровцы заподозрили в нем чекистского агента: глумясь, отрубили ему голову, надели на кровавый обрубок шеи бадью...

    Для подавления бандитизма были объединены силы Ярославской и Костромской губчека. Из Москвы прибыл отряд Волжанинова, из Вологды - полевые части Северного фронта. Приказом штаба войск внутренней охраны Республики (ВОХР) №97/с от 7 июля 1919 года начальником оперативного штаба Ярославского округа был назначен Алексей Егоров. Он провел ряд удачных операций против банд в районе селений Бухалово, Сошкино, Привалово, Бражниково, Ведерки, Вежи и Спас. Но 24 июля Алексей Егоров сам попал в лесную засаду и пропал без вести.

    Чем ближе к зиме, тем чаще стали замечать чекисты, что бандиты при налетах забирают топоры, струги и другой плотницкий инструмент. Значит, Пашков и Озеров готовились к зимовке. Противостояние затягивалось.

ОПОМНИСЬ, ДЕЗЕРТИР

    31 декабря 1919 года отряд ВОХР с разъезда Пучковский, вооруженный двумя пулеметами, полным боевым порядком выступил к Бухалову. Днем позже через Федурино-Середу туда же прошли даниловцы, а вслед за ними любимцы, выбравшие путь через Закобякино. Бойцам оперативного отряда Яргубчека предписывалось строго соблюдать порядок и вежливость по отношению к крестьянам.

    На дворе пора листопада. По озябшим лесным дорогам северный ветер гонит палую листву. Чекисты и красноармейцы жгут костры, у которых и обогреваются, и готовят немудреный обед. Присланные из Москвы два аэроплана для поддержки отряда вселяют уверенность в бойцов.

    Краснолеты (так звали тогда летчиков) вначале сбросили над дремучими оврагами, где располагался штаб "зеленых", пять пудов динамитных бомб, а потом и лес, и поля усыпали листовками. В листовках говорилось, что каждый добровольно явившийся смывает с себя позорное имя "дезертир" и будет принят в ряды Красной Армии с теми же правами, какими обладает каждый красноармеец: "Опомнись, дезертир, и если тебе дороги твоя жизнь и семья, и имущество, то, не медля ни минуты, явись и передай в руки правосудия тех, которые вели и ведут тебя и твою семью к полному разорению. Причем еще гарантируется тебе полная неприкосновенность".

    Листовки белыми птицами садились на деревенские посады, цеплялись за крыши колоколен, залетали в опустелые огороды, стыли на тропинках...

КРИК СЫЧА: КОНЕЦ БАНДЫ ЗЕЛЕНЫХ

    Георгий Пашков хорошо знал завод Понизовкина. Помимо крахмала здесь в золоченых чанах изготовлялась так называемая царская водка, необходимая для определения пробы золота. Когда в землянках "зеленых" стало голодно, Пашков организовал налет на завод.

    Прилетели на санях, ранили и убили нескольких охранников, раскорежили и похитили золоченые чаны, забрали крахмал, даже тот, что предназначался для местных детдомовцев: "Коммуния вас прокормит!.." Сани улетели. В детдоме же целую неделю жили подаяниями...

    А озеровцы устроили засаду в селе Шемякино и зверски убили одиннадцать красноармейцев. Хоронили их в Ярославле. Вид убитых был ужасен: разбитые черепа, выколотые глаза.

    Список кровавых жертв продолжал расти. Между тем Пашков и Озеров недоучли один психологический момент: несовместимость, неизбежно проявляющуюся в условиях тесных и сырых, насквозь прокуренных землянок, где вконец одурели от картежной игры вчерашние крестьяне, а ныне бездельники. Начались распри. Тяжелые, доходившие до мордобоя, до истерик.

    Пашков вел подобие дневника. Уцелевшие страницы той обычной с виду школьной тетради хранят интересные свидетельства:

    "Трое готовились к уходу из землянки. Не посчитались ни с чем. Ни с тем, что сделают по снегу след и подведут нас, оставшихся. Ни с тем, что в тяжкую минуту спасают свою шкуру и покидают товарищей на произвол судьбы. Мы проводили их и после долго слышали крик сыча, похожий на крик человека. Весну ли предвещал этот крик, предупреждение ли нам - сказать трудно. Можно только предположить..." "Александр Ершонков собирается идти в Кострому до разлива. Просил приберечь его винтовку и патроны. Итак, народу с каждым днем становится меньше, а оставшаяся компания чище..."

   "Ходившие на пасеку передали, со слов старика Ершонкова, что красный отряд из Петрилова уезжает, что там остается для охраны человек сорок и то будто бы по просьбе жителей Шемякина, где мы так удачно развлекались".

    "Духота в помещении невыносимая. С продовольствием слабо... Рубившие лес мужики сообщили, что в сторону Великого озера проследовало сорок лыжников с батогами. Мы бросились преследовать с целью выяснения, какое направление они примут из Вороньего болота. Я сдерживал людей, просил не стрелять, чтобы пощадить нашу землянку, пчельник и данный район, который питает нас. Но людские страсти не вняли голосу разума. Потянулись за Озеровым. Костя предлагал сделать засаду. Но я и мои люди отказались от этого. Мы окончательно разделились на два лагеря. Костя Озеров, Петруха Жирнов, Юсов, Артемьев, Симаков покинули нас после крупных разногласий, а я с остальными вернулся в землянку". "Часа в три утра вернулся из деревни Бабанов, ходивший домой за хлебом. Он сообщил, что в красном отряде до 150 человек. Но все надежды там возлагают на весну, когда легче переловить дезертиров по деревням. Лишь бы не произошло столкновение..."

    На последнем листке каллиграфическим выдержанным почерком выведено: "Переживая настоящие тяжелые дни братоубийственной распри и зная ненавистное отношение ко мне Красной Армии и врагов, я впредь предрешаю свою участь - расстреливание или повешение, и поэтому делаю настоящее распоряжение. Все мое имущество завещаю домработнице Елизавете Третьяковой. Учитель Вятского высшего Начального училища Г.Пашков"…>

О Пашкове есть статья Данилова А. и Афанасьевой М.: ссылка

Полководец зеленой армии

 

 

 Председатель Ярославской губернской ЧК Лебедев Михаил Иванович в докладе о крестьянских восстаниях писал:

«Особенно они (дезертиры) проявляют себя на границе с Костромской и Иваново-Вознесенской губерниями, а также вдоль Волги, начиная от села Бурмакино и к югу. Местность здесь пересечённая, лесистая и болотистая, что очень способствует укрывательству дезертиров. В этих местах опять появились крупные шайки, во главе со старыми знакомыми ГубЧК, как-то: подпоручика Озерова, прапорщика Пашкова, подпоручика Красикова, которые опять стали нападать на Советы в волостях, уничтожать хозяйства и коммуны в деревнях. В то же время они терроризируют и население деревни: обкладывают крестьян разными поборами, забирают у них скот и особенно лошадей, разный инвентарь, требуют денег. На основании этих поборов крестьяне, середняки особенно, всё чаще и чаще дают нашим органам и частям данные о группировках бандитов, о их расположении и численности, и, главное, – о их намерениях. Так, мы недавно получили сведения, что дезертиры подготавливают в одном месте (около «Великого Озера») зимние квартиры. Сведения были подтверждены нашей агентурой, что дезертиры в виде налога с крестьян требуют с них разного рода инструменты: топоры, пилы и лопаты. И, наконец, недавно дезертиры стали уводить в лес заложников из зажиточных крестьян, из середняков, объявляя, что при провалах дезертиров отвечать будут своей головой взятые ими заложники».

 

<…Летом 1919 года братья Озеровы в Бухаловской волости Даниловского уезда собрали под своим командованием около 1000 человек. На вооружении у них были пулемёты, бомбомёты, винтовки, ружья. Укрытием служили глухие леса, хорошо оборудованные и предназначенные для зимнего проживания землянки с запасами продоволь­ствия.

За Дмитрием Озеровым числилось немало самых тяжких преступлений. В начале 1920 года он дотла сжёг деревню Клоково, поджёг деревню Посирово. Помощь Дмитрию оказывала его жена Александра, у которой позже было изъято немало ценностей, а также сожительницы: Евдокия Камаева и Вера Степанова. У Камаевой, жившей в отдалённом лесном хуторе за Вопшей, были изъяты награбленные драгоценности, которые Озеров привозил ей для продажи.

Убийства и грабежи, откровенный разбой расценивались Озеровым как несомненный успех и, считая себя неуязвимыми, они решили двинуться на Данилов. Но навстречу им уже были выдвинуты силы губернской ЧК, и основная масса озеровцев была разгромлена.

Самим братьям удалось скрыться, но грабежи и убий­ства они не прекратили. Константин Озеров разработал систему конспирации, скрываясь под разными фамилиями: Оленев-Закатов-Матросов Пантелеймон Фёдорович, Костылев Иван Васильевич, Горюнов Александр Иванович, Власов Александр Лазаревич. В прошлом Константин Озеров примыкал к эсерам и принимал участие в их экстремистских мероприятиях. Сотрудники органов безопасности его долго разыскивали, но так и не нашли. Некоторые факты позволяли предположить, что Константин Озеров был смертельно ранен в перестрелке с отрядами ЧК и тайно похоронен.

В 1953 году розыск Константина Озерова был возобновлён во всесоюзном масштабе, но через 5 лет был прекращён за неустановлением разыскиваемого и с учётом его возраста.

А вот второму брату, Дмитрию, от чекистов не удалось уйти.

20 июня 1924 года в ходе операции под руководством В. В. Винокурова, возглавлявшего в то время Ярославское ОГПУ, Дмитрий Озеров был задержан на реке Соть, у сельца Поддубного Даниловского уезда. Для него оказалось полной неожиданностью внезапное появление чекистов, которые писали в своём рапорте:

«Подкравшись к нему, видя, что он вооружён, мы дали предупредительный выстрел над самым его ухом. Он опешил, не ожидая, что за ним следят, вскочил на ноги, хотел оказать сопротивление, но, увидев над виском две винтовки, сдался. При нём оказался заряженный карабин, патронташ с боевыми патронами, финский нож».

Предварительное расследование выявило потрясающие факты злодеяний. Хотя полную картину удалось восстановить далеко не сразу. Дмитрий Озеров не отрицал, что скрывался, совершал грабежи и кражи. Но упорно отрицал вину, когда вопросы касались разгрома учреждений и расстрелов граждан. Например, разгрома Осецкого и Середского волостных исполкомов, дела и документы которых Озеровы сожгли, а шестерых работников расстреляли.

    На следствии Озеров охотно рассказывал о кражах и грабежах, но упорно отрицал вину, когда речь заходила о погромах в советских учреждениях и убийствах их руководителей. Однако на основании свидетельских показаний было доказано: в июле 1919 года Озеров вместе со своим братом Константином разъезжали по деревням Бухаловской волости Даниловского уезда и призывали население к борьбе против большевиков. Из дезертиров они сформировали банду белозеленых, насчитывавшую в отдельные периоды до 1000 человек. С целью не допустить прибытия красноармейских отрядов бандиты взорвали мост между станцией Путятино и Вахрамеевским разъездом. Под руководством Озеровых были разгромлены Осецкий и Середской волисполкомы, шесть человек убиты, дела волисполкомов сожжены. Кроме того, бандиты расстреляли военкома Бухаловской волости Мальцева, председателя Богородского волисполкома Соколова, военрука Шталя.   В одной из перестрелок были убиты сотрудник губчека Васильев и семеро красноармейцев. Осенью 1919 года банда Озеровых ограбила жителей деревень Щербины и Косово. В возникшей перестрелке был ранен комиссар Строкин. В начале 1920 года из мести за гибель в бою своего друга — бандита Талова — Дмитрий Озеров дотла сжег деревню Клоково. Он же спалил и деревню Посирово. По приговору выездной сессии Ярославского губернского суда от 23 марта 1925 года Д.Озеров приговорен к расстрелу. Приговор приведен в исполнение. Не ушли от суда и его сообщники.

  За успешное осуществление этой операции, инициативу, смелость и находчивость группе чекистов была объявлена благодарность с выдачей денежного вознаграждения.

В соответствии с законом РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» от 18 октября 1991 г. уголовное дело на Дмитрия Озерова и его пособников пересматривалось. Всем им в реабилитации было отказано…>

Восстанием была охвачена территория на границе Ярославской и Костромской губерний. И поэтому стоит посмотреть, как обстояли дела у соседей, за лесом, тем более что эта местность была исторически  тесно связана с Бухаловщиной и Казарой. Их у нас часто так и называли - Залескими.Продолжение »

Наверх