КРОШИХЕ 400 ЛЕТ

    Создавая эту страницу, посвященную Середе, я назвал её Крошиха и Середа. Почему именно так, а не Середа и Крошиха допустим?  Это не случайно, и не ошибка вовсе. Ведь именно современное название села происходит из крошихинской среды, которая открыла новый исторический этап развития Середы, являясь по сути торговым ядром и источником доходов местного населения. 

   Крошиха,  была своего рода визитной карточкой села, даже если хотите Днем Середы, который объединял торговый люд, и люд этот был представлен разными конфессиями,  представители которых, съезжались в огромном  количестве на этот трехдневный праздник, начинавшийся в среду на Троицкой неделе.    

                                Середа. Крошиха. Демонстрация пожарной брандсбойной машины на Чировском пруду. Нач. XX века

ИСТОРИЯ ПРАЗДНИКА - ИСТОРИЯ СЕЛА

   В селе Середа, что в Даниловском районе Ярославской области издавна празднуется уникальный в своём роде праздник Крошиха. Если сейчас у празднующего местного люда спросить об истории этого праздника, то вы вряд ли услышали бы внятный ответ. Всё дело в древности этого праздника. В советское время власти особо не приветствовали это действо, но и не мешали. Просто он стал забиваться по домам и семьям и не обладал былым размахом и яркостью.

  Напомню, что Крошиха не привязана к точной дате, а имеет только свой день недели – среду. Но среду (или середу как в прошлом называли сей день) особую – Троицкую, то есть на третий день после Троицыного дня. Уже в начале 2000-х годов праздник настолько стал забываться, что появились названия, как говориться, кто во что горазд: Грошиха, Горшиха. То есть праздную что-то, а что неизвестно. Но всё же, тем не менее, какие то предания остались, и ещё десяток лет и можно бы Крошиху смело записывать в число утерянного исторического наследия.

   В конце 70-х годов мне довелось проводить каникулы недалеко от Середы в д.д. Сидорово, Кузнецово и неоднократно слышать рассказы о Крошихе. Много лет спустя,  уже в зрелом возрасте, в книге «История ярославских сел и деревень» я увидел маленькую заметку о Середе и о том древнем предании происхождения Крошихи. К этому времени и я стал уж это подзабывать и представьте, буквально из небытия вспомнилось предание об истоках этого праздника. Суть его такова.

  Во времена Смуты (1605-1613) местный крестьянин по прозвищу Крошило, а по имени то ли Устим, то ли Устин, первый с высот села увидел приближающихся поляков и спас церковные реликвии, де пожалованные царем Иваном Грозным. После всеобщего погрома учиненного поляками, Крошило явил эти реликвии сельчанам. Случилось это согласно преданию на третий день Троицкой недели, то бишь в среду. И благодарные сельчане в честь вновь обретенных реликвий стали праздновать после Троицы в среду праздник, прозванный в честь местного героя Крошило – Крошиха. Все просто и не замысловато, не правда ли?

  Но за таким скудным и спрессованным в несколько строк древним преданием, тем не менее, кроется довольно глубокая информация. И я решил найти хоть какие-нибудь данные в официальных исторических документах прямо или косвенно подтверждающие древнее предание. И доказательства такие нашлись!

  Начнём с Ивана Грозного. Широко известно, что этот царь основал город Любим, на то есть царская грамота и неоднократное посещение Любима с целью соколиной охоты, которую он любил. Город Любим, имел назначение оборонительной крепости от набегов казанских татар, которые сильно досаждали нашим местам, вплоть до взятия Казани в 1551 году. Бывал Грозный и в Вологде, где по преданию в одном из храмов на него упал кирпич из кладки свода. Так что из всего этого следует, что в Федоровском (а именно так в те времена именовалась Середа), царь по пути в Любим вполне вероятно, что и был.  Короче, сильно наследил он в наших краях!

   Теперь обратимся к первоначальному названию Середы – Федоровское. Издревле это село принадлежало ярославским князьям Троекуровым – крупнейшим землевладельцам – феодалам тех лет. Во времена Грозного село было в вотчине Фёдора Ивановича Троекурова. Отсюда, как вы уже догадались и название – Фёдоровское. Княжеская усадьба и центр сбора дани был в погосте Подвязье. Сейчас это место называют Стратилат. Сам князь состоял на царской службе и имел неплохие отношения с Грозным. Возможно по пути в Любим Иван Грозный был у Троекурова в Федоровском, исключать такое нельзя.  Позднее, как говориться, "промеж их пробежала черная кошка". Или  политика по ограничению боярской власти внесла противоречия между ними, или ещё что-то во времена Казанских походов, либо подковерные интриги - остается только гадать. Вероятней всего эти земли попали в опричину. Например, соседнее  село Бухалово на этот же период времени  принадлежало знаменитому опричнику Алексею Басманову.

     Федор Троекуров вероятно не вписался в политику Грозного,  и позднее был сослан в Казань. А в 1565 году князь и вовсе сложил свою голову на плахе. Опале подвергся, как тогда бывало, весь княжеский род Троекуровых. Федоровское навсегда ушло из их владений.  Интересно, что Грозный отписал с.Федоровское Спасскому монастырю, где у Троекуровых была родовая усыпальница, да и вообще они много жертвовали этой обители. Так что правоприемником на владение селом монастырь стал неспроста.

       Надо отметить, что фигура Ивана Грозного в русской истории весьма одиозна и неоднозначна. Даже на памятнике посвященному 1000–летию Руси в Новгороде, изображение этого царя вы не найдете. Но посещения наших краёв связано с периодом молодого Грозного, ещё до ужасов опричнины и множества опальных казней.

СЕЛО ФЕДОРОВСКОЕ В СМУТНЫЕ ВРЕМЕНА

хроника погрома

  Ну а далее наступили так называемые Смутные времена или по-современному гражданская война, вызванная кризисом династии Рюриковичей и чехардой правителей. С вторжением иноземных войск и прочими «прелестями». И наше Федоровское не осталось в стороне, и через него прокатились волны Смуты.

Первый и самый кровавый проход поляков через наши края произошёл в июне 1609 года. Именно тогда и произошли события, которые отражены в середском предании о Крошиле. О нём будет рассказано ниже.  Второй раз лисовички  «отличились» у нас уже в конце осени - начале зимы 1615 года. Это известный круговой рейд пана Лисовского. Если первые походы еще как-то напоминали преследование конкретных политических целей, то рейд 1615-1616 г.г. являл собой чистый разбой и грабеж во времена уже избранного царя новой династии Романовых.  Двигался Лисовский уже в обратном направлении. Позднее в исторической литературе возникнет определение этого рейда как «большая дуга пана Лисовского». Маршрут ещё можно назвать «по местам боевой славы», так как появился он там, где о лисовичках осталась другая «слава» - дурная.

      Со Ржевы на Углич, на Романов, далее на дворцовое село Даниловское. После многочисленных боёв и дальнего перехода, отряд Лисовского сильно поредел и насчитывал около 1300 человек. Кто же составлял это войско? По определению самого Лисовского это был всяческий сброд. Перед тем как подойти к Угличу, в плен ополченцев попало несколько лисовчиков. Согласно их показаниям в отряде Лисовского было около 60 казаков заволжского атамана Ляда. Других немногочисленных казаков возглавлял атаман Яков Шишов, 400-500 человек «литовских и польских людей», 300 черкас и «русских воров» 150-200 человек. Ещё 100 свободных казаков примкнуло (перебежало) к Лисовскому из отрядов князя Дм. Пожарского.  

Существует предубеждение, что поляков, мол никаких не было, а за них принимали русских разбойников. Данная диаграмма показывает, что это не так.  Не смотря на большие потери во втором рейде, польско-литовский костяк сохранился и составлял около половины всего отряда. Управлялся отряд тоже поляками.

     Рейд этот уже был не так смел, как первый и приходилось передвигаться более осторожно, с постоянными маневрами и разведкой, уклоняясь от больших сражений. Под селом Даниловским лисовчики встали табором на неделю, чтобы  дать отдых измученным лошадям и решить, куда двигаться дальше.  Для разведки и пополнения провиантом были произведены загоны в окрестностях. Ярославский воевода Василий Тюменский (Туренин?) узнал о присутствии лисовичков 26 ноября: «…в Ярославль бежъ многия а иные сечены». Покалеченные и израненные беженцы показали, что Лисовский стоит лагерем в 15 верстах от дворцового села Даниловского, а его бойцы много уездных людей  побили, и окрестные села и деревни пограбили да повыжгли. В одной из стычек с загоном на следующий день 27 ноября недалеко от села Вятского на  Федоровской дороге воевода Тимофей Измайлов  захватил 10 пленников, которых доставили в Ярославль. Среди них были черкасы, «литовские люди» и один русский казак. Самые ценные и интересные данные были озвучены литвином Кристофом Савинским. Из его показаний следовало, что у Лисовского было около тысячи человек, без обозов и пушек, но с запасами пороха. Несмотря на подозрения воевод, в отряде не было никаких «немцев», никаких казаков атамана Заруцкого, русскими казаками командует малоизвестный атаман Сидорка. А во главе всего  загона стоял «порутчик Козырь». По словам пленного Кристофа Савинского «порутчик Козырь – руской человек, молод, ростом высок, руского имени ему не ведает». В стычке под селом Вятским этому удальцу удалось ускользнуть от ратных людей воеводы.  

    Лисовский в тоже время принимает решение двинуться на Кострому, но обстановка на Руси уже была не та, что пятью годами раньше. Теперь он был в положении преследуемого. Многое решала внезапность нападения и былой страх перед поляками.    Для того, что бы разведать обстановку в Костроме, необходим был лазутчик из местных,  хорошо знавший все эти костромские окрестности. И такой случай Лисовскому подвернулся. В четверг 23 ноября,  возвращаясь из одного из загонов в лагерь под Даниловским, близ села Федоровское, недалеко от деревни Высоково, его черкасы попленили крестьянина Лёвку Ларионова. («Спаса Ярославского монастыря крестьянина села Фёдоровского деревни Высокой Левка Ларивонов»). Крестьянину посулили 50 рублей и сукна за вылазку в Кострому с целью «сколко на Костроме силы и сколко наряду». Через два дня Левка был на костромском посаде у церкви Св.Власия, которая находилась на левом берегу р. Костромы.  Тут он и оказался в руках, бывшего в дозоре костромитина Исайи Есипова. Он  доложил о сём случае воеводе: «аж де едет к Костроме мужик взяв ево и приведе в розряд».

   На допросе у воеводы-стольника князя Ивана Хилкова Лёвка Ларионов сознался в тяжком своём грехе и раскрыл планы Лисовского: «приходити прямо к Костроме приступом». Дождался ли Лисовский своего лазутчика не известно. Вернее всего нет, потому что дальнейшее развитие ситуации подтверждает, что ему пришлось отказаться от планов повторного захвата Костромы.

  Путь его прослеживается довольно отчетливо. Например, из таких источников как т.н. «Костромская и Плеская десятина», где сообщается о владельцах и вотчинах костромских селений под 7124 г. (1615-16) видно направление этого рейда: « Погост Шунга на Шунецком озере …крестьян да бобылей 29 дворов да 14 дворов пустых, а 12 крестьян убили литовские люди, а 2 человека от литовского разоренья с женами и детьми сошли безвестно. Да у того же погосту дер. Микулино, Гридино, Коробейниково, Рудино, Пестово, Телякова, Ходырево 25 человек убили литовские люди как шел Лисовский в нынешнем 124 г. из Даниловского, а 6 человек сошли безвестно от разоренья. Погост Саметь все 20 дворов от литовского разоренья пусты как шел Лисовский, бобыли обнищали и кормятся именем Христовым. Дер. Заболотье выжжена а людей ссекли литовские люди. Погост Куников на р. Костроме а на погосте дворов монастырских крестьянских 18 да бобылей 6 дворов да изба Настасьи Исаковской жены а мужа ея замучили воры казаки да 12 дворов пусты а 10 человек и вдова убили литовские люди». «После литовских людей церкви стоят без пения» - то есть без службы. Населенные пункты можно долго перечислять: Михалево, Тепра.… Не менее интересные данные также есть в рассказе Л.Пискунова «Из истории моей родины. О прошлом деревни Вежи»: «…жителей села Куникова звали Ляхи, говорили, что они польского происхождения».   Вычислить, как Лисовский пришел в эти селения из села Даниловского не такая уж сложная задача. Его отряд снялся со стоянки, прошел через Федоровское, далее к д. Старово. За деревней перед входом на лесную дорогу, вероятно сделали стоянку на ныне известном как Пановом поле. Дальше на р.Вопшу («чрез вопчую реку») по наезженному пути через перевоз (брод) Басовского (в то время Красного) Плеса и по направлению на Озеры. Вышли они на вышеперечисленные селения около Саметского озера (ныне в зеркале водохранилища), подвергнув их разграблению и опустошению.

                                                     Передвижение отрядов Лисовского из Даниловского к Костроме. 1615-1616 г.г. (реконструкция)

      Стоит заметить, что была ещё одна дорога на Кострому и пролегала она параллельно Озерской дороге, вдоль Касти и  через Погостье (Вежи, Ведерки). И что бы исключить её из вероятных путей продвижения поляков, на основе того, что (видно из источников), деревни Вежи и Ведерки польский погром 1615 года не затронул. Во всяком случае,  эти селения упоминаются в те времена (1615-1616) без урона. Поэтому вполне можно утверждать, что маршрут второго рейда Александра Лисовского пролегал через Озерскую дорогу, берущую свое начало за деревней Старово недалеко от Панова поля. Почему он выбрал именно эту дорогу, можно поразмышлять. Дорога, по берегу Касти (или по реке, события происходили в зимнее время) хоть и лучше, но на ней отряд был более уязвим. Мест, скрытно передвигаться там меньше, чем на Озерской дороге. Кроме того, этот путь приводил в менее населенные места, чем дорога, ведущая в Озеры. Сёл и деревень здесь  несравненно больше, следовательно, было, чем поживиться.

       Кострому лисовчики в этот раз не рискнули грабить. Покружив по окрестным волостям, отряд Лисовского повернул на Юрьевец и Лух в Суздальских пределах. Далее они по огромной дуге обогнули Москву, где под Вязьмой в 1616 году пан Лисовский умер. Причиной этой смерти источники называют неудачное падение с лошади.

    Теперь, нарушая хронологию, возвратимся в лето 1609 года, о событиях которого говорит предание о Крошиле. В исторических документах (т.н. дозорные книги) упомянуты церкви подвергшиеся разграблению и сожжению, это ц. Николы Чудотворца в Бабино и ц. Ирины Мученицы Христовой в Федоровском. У д. Старово, что недалеко от с.Бухалово есть небольшое поле зажатое с одной стороны речкой Староселкой, а с другой лощиной-пересошиной. Издавна это место называется Паново поле. По местным преданиям, здесь был польский лагерь, на который напали местные ополченцы. Хотя слово "паны"  непосредственно к полякам отношения не имеет. Это совсем другая и более древняя история, относящаяся к мерянским временам.        

 В близлежащем от Панов, лесу также есть т.н. Засек, вероятно название происходит от устроенного повала леса, выполнявшего роль преграды для передвижения захватчиков.

  У Карамзина на этот счет есть такие строки посвященные событиям близ села Даниловского: «Жители противились мужественно в городах; делали в селениях остроги, в лесах засеки; не имели только единодушия, ни устройства. Изменники и ляхи побили их несколько тысяч в шестидесяти верстах от Ярославля, в селении Даниловском, и пылая злобою, все жгли и губили: жен, детей, старцев — и тем усиливали взаимное остервенение». Место это у г.Данилова называется Повалишка. Соединяя все эти факты (исторические точки) мы можем восстановить некоторую картину событий. Середа находиться как раз на этой оси исторических действий. Теперь с уверенностью можно сказать: о том, что говорило предание о поляках -  имело место быть!

ТОРГИ ПЯТНИЦКИЕ. ТОРГИ СЕРЕДСКИЕ

    Теперь заглянем в мирную летопись села. Ещё до Смуты торг в селе был по пятницам, на то есть царская грамота (1595)  царя Федора Ивановича и указ царя (1606) Василия Шуйского. Вот их полный текст: ccarskaya_gramota_o_torge_1595-1606.PDF
А уже при Алексее Михайловиче Романове торг перенесён на среду. С чего бы это так? Думаю это не случайно. По средам начал отмечаться праздник в честь обретенных реликвий и конца Смуты. В это же время построена (1616-1617) новая церковь в честь Федора Стратилата, строилась теплая Фрола и Лавра. Всё село отстроилось вновь, поэтому в документах всё чаще значится Федоровское, а Новое тож. Своего рода переходящее название. Торговая жизнь после разорительных событий зарождалась практически заново.    Праздник, это ведь скопление народа, вот поэтому и решено было объединить торг с праздником.  Какой праздник без торга! По экономическим меркам весьма мудрое и выгодное решение! И теперь смотрим в документах:  название начало постепенно укрепляться и мелькать: Фёдоровское, Середа тож! То есть Федоровское, где по середам торг.  Федоровских было не так мало, поэтому появилось уточнение. Не стоит забывать, что не так давно день недели среду – середой называли. В "Топографичеком описании Ярославского наместничества" за 1794 г. так и написано: "торги по середам" torgi_po_seredam.jpg
    В Троицкую середу – Крошиха, а каждая середа ещё и еженедельный торг!  Из всего сказанного, логически вытекает, что топоним Середа происходит от дня недели памятной среды-середы, а не от банальной середины. Иначе бы практически все населенные пункты были бы Середами, ведь всё где-либо в середине чего-нибудь. Это весьма очевидный факт. Самое интересное, что ещё в 1960-е годы, не мало пожившие старики на вопрос о названии без сомнения отвечали: "знаемо, по торгам!" Из различных документов видно как постепенно происходил процесс замещения новым народным названием. И приживалось оно по мере развития торгов по средам, и прочно вошло в обиход лишь в конце 19-го, нач. 20-го века, когда торги достигли своего расцвета. А ведь еще  на картах 1930-х годов мы можем лицезреть топоним Федоровское.  Последние следы прошлого названия запечатлелись на почтовых штемпелях 1950-х годов! Явно видно, что Федоровское это официальное название, а Середа народное, торговое. Поэтому процесс замещения так долго шел. Топоним Федоровское просуществовал более 500 лет!

   Об этих фактах написано в статье "Затесалась середа промеж вторника и четверга" ZATESALAS_SEREDA_PROMEZH_VTORNIKA_I_CHETVERGA.jpg      Если уж говорить о названии, то Серед конечно значительно меньше, чем Федоровских. Например город Фурманов это бывшая Середа, Упино тож, где кстати тоже торги были по средам! Так что никакой географии в названии нет. Причинно-следственная связь по характеру и роду занятий  жителей села.  Все закономерно и логично!

Середа. Начало торгового дня. 1910

КРОШИХА

   В переписи 1628 года в писцовых материалах находим в Фёдоровском таких людей: Михалко Устимов и Костка Савостьянов. А не дети ли они Устима Крошилы и Савки Антонова (коему был отдан торг на откуп)? Вот как видно из всего вышеперечисленного, давнее предание о Крошихе вполне имеет под собой реальные события «давно минувших дней» и нисколько не противоречит официальной истории.

   Но не всё, как говориться, ясно как Божий день. Вот, например Крошиха праздновалась ведь не только в Середе, а ещё в 15 селениях:  Степаново, Баскаково, Хотеново, Погорелка, Глядково, Хохлово, Высоково середское,  Чурьяково середское, Зубцово, Дякино, Лытино, Верховины, Юрилы, Щербины, Воробьево. И это своего рода загадка, ведь большинство деревень не середского прихода, а другие совсем лежат на старых костромских землях: Воробьёво и Глядково. Версии такие: от «потому, что праздник понравился», до действительно серьёзных. Ну, хотя бы вот: названные селения выставили в ополчение Пожарского больше всех ополченцев. Ну, скажите, какую связь имеют Воробьёво и Дякино, находящиеся в совершенно разных местах? А может в эти селения спрятали те реликвии, которые явил Крошило и позднее автоматически попадавших в разряд старообрядческих, в период гонений на староверов? Возможно, мы не узнаем ответ на этот вопрос никогда…

  Известно, что праздник Крошиха длился три дня и заканчивался в пятницу хороводами, как бы напоминая о прошлых пятницких торгах, и соединяя их историю.

Середа. Торги в дни Крошихи. 1913

     А открывалась Крошиха с  торга,  которому предшествовала традиционная на этот день, церковная служба.  После службы начиналась бойкая торговля как предметами быта, так и разными яствами. Главным угощением, или как сейчас бы выразились- официальным блюдом Крошихи была лапша. Число способов приготовления этого, незамысловатого на первый взгляд кушанья, не поддаётся исчислению. Вполне демократичное блюдо, которое было на любом столе. Крошиха без лапши – пропало пиши! Не так давно Середская сторона за свою любовь к лапше называлась Лапшовой стороной. Середчане буквально боготворили свой любимый день недели – источник торговых доходов, да и просто веселый, базарный день.  По числу народа в Крошихинскую среду Середа затмевала всю близлежащую округу. Вот что писали Ярославские Губернские Ведомости в 1860-х годах о Крошихе:

    «Обитатели этого села еще за несколько дней до наступления праздника начинают приготовляться к нему. В каждом почти доме варится пиво, запасаются напитками под известным акцизным клеймом; в каждом доме чистятся самовары у кого они есть, - а нынче у кого их нет, - обметаются и моются лестницы, избы, горенки от потолка до полов, чтобы каждой горенке, каждой светелке придать достойный, праздничный вид. Некоторые из зажиточных домохозяев приносят в жертву для дорогих гостей «тельца упитанного», неговоря уже о том, что одинаково что у богача, так и бедняка, по принятому обычаю пекутся пироги, кулебяки, расстегаи, изготовляются сдобные драчены, яичницы, сырники, заливаются студени, обжариваются в масле лепешки, блины с яйцами, а в особенности заготовляется в изобильном количестве лапша. Яство столь любимое здешним людом, что и сама местность от того получила название лапшовой стороны. Открытию праздника предшествует всегда базарный торг в селе. От совокупности этих двух причин, т.е. праздника Крошихи и базарного дня, народу собирается сюда из окрестных селений очень много. От тесноты, как говорится, захлебывается все село.

    Еще базарная торговля не успеет закончится, как вереницы молодежи, одна за другой, подходя между тем со всех сторон, превращают базар в действительное гулянье. Изысканность в нарядах озабочивает сельских красавиц до того, что они, не смотря на праздничный свой  костюм, в котором приходят на гулянье, несут с собою в узелках, иногда сами, а иногда сопровождающие их, еще запасные наряды, в которых в данную минуту и появляются уже перед публикой так сказать в полном сиянии здоровья, молодости  и красоты. И действительно, пестрота в нарядах и разнообразие в костюмах служат особенною характеристическою чертою всех здешних народных гуляний. Изменчивая мода в современных нарядах, год от году все более и более и шире проникающая в наши темные углы, нередко заставляет иного отца семейства становить для своих любимых детушек последнюю копейку ребром, лишь бы только дети его во внешнем украшении не отстали от других. Все что, бывало скоплялось отцами и матерями из нарядов их первой молодости и сберегалось в прадедовских коробках и сундуках, наследие для будущего приданного чадам их, - все оказывается теперь по большей части, негодным ни к чему. Армяки, кафтаны, длиннополые сибирки и поддевки продаются за бесценок, или перешиваются на иной лад, на визитки, сюртуки и пальто. Штофные сарафаны, парчевые пары, шугаи, душегрейки и золотошвейные с блестящими бахромами платки – гордость и краса наших степенных бабушек идут нередко на выжигу, грустно свидетельствуя как на свете все превратно. Теперь иначе и показаться на гулянье нельзя, особенно тем сельским девушкам, которых вообще называют славенами, как сообразно требованию последней дошедшей до нас модной картинке. Оттого шляпки с перьями и с цветами, шелковые и кисейные платья с раструбистыми кринолинами, бурнусы, кофты, пальто, с необходимою игрушкою в руках – зонтиком, встречаются сплошь и рядом на гуляньях и делаются самым обыкновенным явлением в среде сельской молодежи, о чем прежде и не снилось нашим добрым старикам. Поэтому надобно ожидать, что  сами  игры и забавы, в которых участвуют молодые люди, изменятся в своей  обстановке коренным образом и примут другой характер, более сообразный современным нарядам (ну как в воду смотрел-А.К.) . Уж теперь сельские красавицы, одетые по модной картинке, считают как то неприличным для себя участвовать в такой игре, как «основа» или «круг», представляют эту забаву другим девушкам, которые не имеют того счастья чтобы величать себя завидным именем «славен», оставаясь в числе простых зрительниц. И надобно полагать, что изменения в этом отношении не заставит себя ждать. Общее стремление молодых людей видимо клониться к тому, чтобы стародавние игры, в роде основы, завивайся плетень, горелки, столбов, и многие другие подобные им забавы старины заменять новым увеселением – танцами….

…Игры начинаются уже вечером под конец дня, а до того времени как девушки, так и молодцы, отделившись одни от других на равные группы или вереницы, делают просто прогулку, т.е. ходить по улицам взад и вперед. Это называется «себя показать и на людей посмотреть». Прочая публика, в таковых хождениях не участвующая , обыкновенно выстроившись шпалерами, стоит по сторонам улиц, и в качестве простых зрителей наблюдает за гуляющими издали, критикуя их вслух, и в тоже время она аппетитно заедает свою критику пряниками, конфектами и рожками, или щелканьем орехов.

  Избрав напоследок удобное место среди улицы, вереницы гуляющих останавливаются; из них некоторая часть отделяется и образует тоже нечто вроде круга, с той только разницей, что этот круг не движется кругом, а группируется на пары вроде французкой кадрили. Визави поочередно выступают на середину круга; кавалер быстро повертывает вокруг себя свою даму и становится на свое место; а за ним следуют другие , третьи; пары порхают как пестрые бабочки, и в тоже время  с приличным тактом поется хоть бы например такого рода песенка:

                                 Как сидела Катенька,

                                 В новой горнице одна,

                                 Шила раскрасавица

                                 Тонки белы рукава.

                                 Соскучившись девушка

                                 Вон из горницы пошла

                                «Родимый мой тятинька.

                                 Как мне присоветуешь:

                                 А ли за муж идти,

                                 А ли в девушках сидеть?»

                                 - Я велел бы Катеньке

                                 Приписаться в монастырь.

                                «Родимый мой тятенька,

                                В монастырь я не пойду

                                На старых старицах

                                Черны ризы изорву

                                А молодых юношей

                                Всех в бесчестье приведу!»

                               Как приехал к Катеньке

                               Из Архангельска купец;

                               Он сказал: его богатство-

                               Полтораста кораблей…

                               Думаю, подумаю.

                               За этого не пойду;

                               Останусь в девушках,

                               Второго подожду

                               Как приехал к Катеньке

                               Из Сибири дворянин;

                               Он сказал: его именье-

            Продолжение »

Наверх страницы